Девушки со странностями. Книга 2 - ВиКи

Девушки со странностями

Книга 2

ВиКи

© ВиКи, 2016

© О. Ткаченко, дизайн обложки, 2016

© Д. Ерастов, фотографии, 2016

© Т. Касснер, фотографии, 2016

ISBN 978-5-4483-4712-2

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

La raison et l’amour sont ennemis jurés

(Pierre Corneille)1

Дневник Ирэн

7 августа 2003 г.

– Ирэн, ты идиотка? – спросила Дин после моего рассказа про Тилли и Сержа.

– Нет, – удивлённо возразила я.

– Ты что, сэкономить, мать, решила? Не захотела тратиться на нормальный подарок?

Кажется, Дин так и не поняла всю трудность моего выбора. Впрочем, я уже привыкла, что меня мало кто понимает.

– Не в этом дело. Она любит его, не меня. А я ей мешала и к тому же пугала своими наклонностями.

– И ты думаешь, что это благородно, да? Дура ты. И сама страдаешь, и ей ещё неизвестно каково – хорошо или хреново.

– Наверное, хорошо, – отозвалась я, с тоской представив свою Матильду в Сержиных лапищах.

– А ты спросила, нужна ли ей такая жертва?

– Тилли говорила, что только Серж наполняет её жизнь хоть каким-то смыслом.

– Мало ли что она говорила! – отмахнулась Надин. – Ты что, женщин не знаешь?

– Матильда не такая.

– Ага, все мы такие особенные, что даже хотим одного и того же.

Часом ранее я вышла на станции в незнакомом затуманенном городе Авиньоне департамента Воклюз. Второй час ночи. Надин дремала в старом отцовском «жуке» на парковке рядом с вокзалом. Но я-то об этом не знала! Я думала, меня прямо с поезда встретят. Я в панике начала ей названивать:

– Ди-и-ин!

Она тут же примчалась на платформу и стала отнимать у меня чемодан.

– Наконец-то мать приехала…

– Мне грустно, и я хочу спать.

– Не ной, – отрезала Дин. – Пошли.

Надин погрузила мой скарб в багажник, меня – на переднее сидение и повезла к себе. По пути я пыталась поспать, но Дин всё время одёргивала меня, чтобы я не уснула. Для верности она врубила радио. Сучка…

– Хочу кофе.

– Придёшь и сваришь.

Через пять минут я растерянно стояла перед раковиной. Над ворохом грязной посуды висел плакат «НАЙДИ И ПОМОЙ».

– А что, чистых кружек в доме нет?

– Там всё написано.

Через полчаса мы сидели на неуютной кухоньке Надиновой квартиры за кофепитием, во время которого и состоялся этот наш странный диалог. Ещё через полчаса я поняла, что бесполезно объяснять непробиваемой Надин, что такое любовь и на какие поступки она может толкнуть.

– На Сантона мне наплевать, но ради счастья Матильды я готова отказаться даже от самой Матильды. Всё-таки любовь жутко облагораживает наши чёрствые души…

– Глупая сумасшедшая альтруистка, – распиналась Дин.

– Сумасшествие – это недоразвитая гениальность.

– Вот ты и есть недоразвитая!

Проснувшись на следующий день, я первым делом спросила:

– Надин, у тебя дома есть радио?

– На кой чёрт?

– И слава Богу.

Значит, по крайней мере на два месяца от «Ангела вечности» я избавлена. К слову, было полвторого.

– Что на завтрак?

– Я вегетарианка. У меня на завтрак только сигареты.

– Как хозяйка ты обязана меня кормить и желательно съедобным.

– Хорошо. Тогда иди прогуляй Закорючку.

У Дин живёт мопсиха с хвостом, похожим на запятую. Очевидно, это единственное в мире существо, которое удостоилось её скупой любви.

Я лениво запротестовала.

– А ты думала, я тебя за так держать буду? – издевалась Дин. – Нет уж, будешь приносить хотя бы минимальную пользу.

Я натянула Надиновы кеды, сунула собаку под мышку и, путаясь в длиннющем поводке, спустилась во двор. Тёплый ветер встретил меня непристойной лаской. После запылённого Парижа провансальский воздух кажется свежим и чистым.

Я села на скамейку. Пока Закорючка, весело кряхтя, наматывала вокруг меня километры, я жмурилась на солнце и завидовала её беспечности.

«Переживу. Не в первый раз. Я должна забыть Матильду, выжечь из сердца эту ненужную блажь. И снова влюбиться. Достойная замена – лучшее противоядие. Ужасно хочется влюбиться – хотя бы в песню, в книгу, в фильм… Во что угодно, лишь бы отвлечься. Я не могу тебя забыть, но я хочу тебя хотя бы не вспоминать».

Дневник Матильды

9 августа ’03

Я не писала, потому что долго не могла прийти в себя после худшего дня рождения за всю мою биографию.

Серж был отвратителен. Удивительно, какое глубокое презрение может прийти на смену любви. Он стал противен мне в тот момент, когда грубо разоблачил мои чувства («Мы ведь оба знаем, лапуля, что ты ко мне неравнодушна…»), и с тех пор каждая встреча лишь усиливала моё разочарование.

Я выдумала его от начала до конца, прилепила идеальный образ к первому попавшемуся смазливому хаму и возомнила, что люблю его! Смешно.

Но тогда мне было совсем не смешно. Когда он швырнул меня на диван, я затряслась.

– Не бойся, я тебя не трону. Но ты скажешь Ирэн, что я всё сделал, хорошо?

– Сделал что?

– Трахнул тебя, конечно. Что ещё с тобой можно сделать?

Мне хотелось плюнуть в его самодовольную рожу, но страх оказался сильнее.

– Уходи, – умоляюще прошептала я.

– Ты хочешь, чтобы у тебя появились реальные доказательства? – Он с угрозой наклонился ещё ниже.

– Н-нет.

Серж погладил меня по оголившемуся бедру. Я специально надела платье, чтобы у Ирэн быстрее появился соблазн повторить нашу прошлую забаву, но сейчас мне под юбку лез мерзкий скот Сантон!

– Нет! – Отчаяние утроило мои сопротивления.

– Да не трясись ты, малявка, – пренебрежительно бросил он. – Всё равно у меня бы на тебя не встало.

– А у меня бы не намокло, – расхрабрилась я.

– Ух ты, какая речистая! Короче, скажешь Ирэн, что акт между нами состоялся. Если она спросит, как это было, скажи, что я был нежным, бережным и страстным…

– Я скажу, что ты был омерзительным!

Серж больно схватил меня за волосы.

– Слушай сюда, дрянь ты мелкая. Со мной не забалуешь… Мне сделать то, что просила твоя подружка? Я могу.

– Нет! – Когда он вот так приближался, то страх перекрывал все мысли. – Отпусти меня! Я с утра ничего не ела, а ещё это шампанское и жара…

– Тебе плохо?

Вместо ответа я нагнулась к полу, изображая приступ тошноты. Серж брезгливо убрал руки и отскочил в другой конец комнаты. Я мигом бросилась к шкафу со своей экипировкой. Сантон – за мной, но я уже выставила вперёд металлический хлыст для конкура.

– Пошёл вон, – дрожащим голосом сказала я.

– Ну прутиком ты меня точно не напугаешь. – Серж с улыбочкой двинулся в мою сторону.

– Не подходи!

Я взмахнула хлыстом и полоснула его по голому плечу. Сантон с удивлением взглянул на оставленную мной алую отметину. Я сразу почувствовала себя увереннее.

– О-о, ты хочешь садомазо…

– Либо я тебя отстегаю, либо выколю глаз – выбирай.

– Господи. Да не собирался я тебя насиловать!

– Да, ты ограничился моральным унижением. Может, мне ещё спасибо сказать?

– Матильда, давай договоримся…

– Выметайся! – Я погнала Сантона к выходу.

Он попытался ухватить мой хлыст за кончик, но тут же был наказан. Устав обороняться, Серж наконец исчез за дверью. Я повернула ключ и упала на диван.

Боже, о чём он говорил? Как она могла о таком просить?!

Я видела, что Ирэн сейчас не до меня, и не приставала к ней со своими откровениями. Хотя то, как неумело она делала вид, будто ничего не произошло, меня задевало. Но я хотела выждать, рассчитывала на сегодняшний вечер, нарочно позвала её одну. И кто же знал, что она вот так меня поздравит?!

Дура… И я, и она. Сейчас позвоню и скажу ей: «Ты дура», а потом потребую вернуться. Ищу телефон, нахожу его на кухне, вызываю – «Абонент недоступен»… Спокойно. Она наверняка в метро.

В течение трёх часов я в одновременном приступе надежды и мазохизма прослушала этот ответ ещё раз двадцать пять. Шампанское вдруг стало крайне актуально – в перерывах между звонками я заглушала им свой мозг.

Марта поняла, что мне плохо, и, мурлыча, полезла с нежностями. Весь оставшийся вечер я пила, мешая слёзы с шампанским, – так весело я и отпраздновала свой девятнадцатый день рождения.

Дневник Ирэн

9 августа 2003 г.

Dollars comin’, baby, dollars goin’, baby…2

Daniel Lioneye – Eldorado baby

Чтобы помочь мне забыть всё плохое, Надин предприняла план моей срочной реабилитации, первым пунктом которого… стал мужской стриптиз (зачем?!). Не успела я посмотреть какие-нибудь достопримечательности вроде Папского дворца с горгульями и «полумоста» Сен-Бенезе, как меня сразу так жестоко шокировали…

Не помню, что такого наобещала мне Дин, но я поехала с ней в стрип-клуб. Это был тот случай, когда сначала говоришь: «Ну, в принципе, я не против», а потом – «Какого хрена я согласилась?!»